Журнал ВШЭ по международному праву (HSE University Journal of International Law)

Почему Османская империя сохранила верность шариату

2025-09-08T23:13:03+03:00

На протяжении всего существования Османской империи шариат оставался основой гражданского права. В период радикальных социально-экономических реформ, известный как Танзимат, правительство Империи предлагало полностью изменить имперское позитивное право, включая и гражданское право, заменив его переводными западными аналогами. Однако в сфере гражданского права османским правоведам удалось отстоять свой путь реформирования. Мусульманское право, как основа гражданского права Империи, сохранилось, хотя и было кодифицировано. Таким образом, по мнению автора, османское общество сделало сознательный выбор, основанный на доверии, которое население Империи испытывало к своей правовой системе. В статье показано, как и под влиянием каких факторов формировалось это доверие.

Проблема дифференциации и дискриминации в рамках политики ЕС в области иммиграции и убежища

2025-09-08T23:12:30+03:00

Несмотря на широкое закрепление принципов равенства и недискриминации в нормах международного, интеграционного и национального права, проблема неравенства остается одной из наиболее острых. Практически во всех государствах можно встретить примеры дискриминационного отношения к тем или иным группам граждан. Нередко дискриминация маскируется дифференциацией правового регулирования — законным инструментом установления различий в объеме прав тех или иных групп граждан. Цель настоящей статьи заключается в том, чтобы определить, насколько дифференцированный подход в рамках иммиграционной политики и политики убежища Европейского союза (далее — ЕС, Союз) оправдан и не выступает ли он проявлением дискриминации. В последние годы реализация государствами — членами ЕС политики в области иммиграции и убежища сопровождается усилением дифференциации в отношении тех или иных иностранных граждан, включая просителей международной защиты. В частности, это проявляется в установлении особого порядка въезда и предоставления международной защиты вынужденным переселенцам с Украины, введении ограничений на выдачу виз и въезд в отношении российских граждан, установлении специального порядка предоставления международной защиты в ситуациях инструментализации мигрантов и т. д. По мнению автора, указанные примеры дифференциации вызывают вопросы с точки зрения соответствия действующему международному праву и праву ЕС. В данном случае отсутствуют данные, свидетельствующие о том, что дифференцированный подход к иностранным гражданам преследует законную цель, а основания для такой дифференциации являются разумными и оправданными. Следовательно, в указанных ситуациях дифференцированный подход приобрел черты дискриминации.

Понятие спора при определении юрисдикции ratione temporis в международном инвестиционном арбитраже

2025-09-08T23:12:14+03:00

В настоящей статье рассматривается непоследовательная и зачастую проблематичная роль понятия спора при установлении юрисдикции ratione temporis в международном инвестиционном арбитраже. В ней утверждается, что принцип неретроактивности в инвестиционном праве применяется к моменту принятия мер государством, а не ко времени возникновения спора. Однако в случае договоров, которые прямо не исключают ранее существовавшие споры из сфер их применения, арбитражные трибуналы часто совершают ошибку, концентрируясь на моменте возникновения спора для установления юрисдикции ratione temporis. Такая практика вводит юрисдикционный критерий, не согласованный договаривающимися сторонами, и приводит к неверному применению принципа неретроактивности. И наоборот, для договоров, прямо исключающих ранее существовавшие споры из сфер их применения, момент возникновения спора является крайне важным критерием. Однако арбитражная практика свидетельствует об отсутствии единого определения понятия «спор». Анализ ключевых дел показывает, что трибуналы применяют непоследовательные стандарты для определения момента возникновения спора. Более того, в некоторых случаях, даже установив юрисдикцию в отношении спора, возникшего после вступления договора в силу, трибуналы применяли договор ретроактивно к мерам, принятым до его вступления в силу. Далее в статье анализируются сложности, связанные с предполагаемыми длящимися нарушениями. Для договоров, не содержащих исключений для ранее возникших споров, тест заключается в том, представляет ли собой деяние, совершенное после вступления договора в силу, «самостоятельное нарушение, являющееся основанием для иска». Для договоров, содержащих такие исключения, в статье критикуются неоднозначные тесты, такие как подход «тождества предмета спора», использованный в деле Lucchetti v. Peru, который позволяет государствам избегать ответственности за противоправные действия, совершенные после вступления договора в силу, связывая их с ранее возникшими спорами. В заключение автор выступает за более четкую аналитическую основу, предлагая трибуналам сначала определять наличие самостоятельного нарушения, являющегося основанием для иска, а затем устанавливать, когда возник спор, относящийся именно к этому нарушению, что будет способствовать повышению предсказуемости и защите прав инвесторов.

Генеральное соглашение ISDA как источник lex mercatoria на международном рынке деривативов

2025-09-08T23:11:42+03:00

Международные финансовые рынки выступают важной частью современной экономики. Среди многочисленных финансовых инструментов, обращающихся на этих рынках, выделяются деривативные контракты. Внебиржевые деривативы широко используются для распределения рисков, связанных с коммерческой деятельностью. В отличие от многих других коммерческих сделок, производные продукты документируются на основе типовых контрактов, самостоятельно составляемых профессиональным сообществом. Важнейший из таких контрактов — Генеральное соглашение ISDA. Этот рамочный контракт опубликован Международной ассоциацией свопов и деривативов ISDA — частной корпорацией, созданной в 1985 году для представления интересов своп-дилеров и для продвижения свопов в целом. ISDA в настоящее время является движущей силой регулирования внебиржевых финансовых рынков в глобальном масштабе. На основании превалирующего использования ее стандартных соглашений можно сделать вывод, что документация ISDA является частью современного lex mercatoria, наднационального правового порядка, не опирающегося на какую-либо национальную систему права. Многие ученые в области международного частного права склонны разделять эту точку зрения. В статье утверждается, что тесная связь с законами юрисдикций общего права, таких как штат Нью-Йорк и Англия и Уэльс, является весомым аргументом против статуса соглашений ISDA как источников транснационального права. Кроме того, в статье рассматриваются договорные средства правовой защиты, такие как приостановление исполнения и ликвидационный неттинг, как доказательство транснациональной и автономной природы документации ISDA. Хотя их наличие кажется более убедительным, чем широкое использование проформ ISDA, эти положения интерпретируются национальными судами с опорой на нормы государственного права. В заключение автор отмечает, что генеральные соглашения ISDA, несмотря на их важность на финансовых рынках, ни в коем случае не действуют как контракт «без закона» (contrat sans loi). Поэтому им не хватает той степени автономии, которую демонстрируют Принципы международных коммерческих контрактов УНИДРУА и некоторые публикации Международной торговой палаты (далее — МТП), и они не могут считаться источниками lex mercatoria в строгом смысле. Тем не менее, задействуя свой огромный опыт и репутацию на финансовом рынке, ISDA способна создать в будущем договорный инструмент, который бы не опирался ни на один национальный правопорядок. В настоящее же время, столкнувшись с необходимостью обновления стандартной документации на фоне выхода Соединенного Королевства из состава Европейского союза, ISDA предпочла переподчинить свои типовые договоры 2002 года праву Франции и Республики Ирландия вместо того, чтобы опубликовать договоры, не подчиненные праву какого-либо государства.

Правовое значение понятия финансовых рынков в международном финансовом праве

2025-09-08T23:11:58+03:00

В статье рассматривается правовое значение понятия финансовых рынков. Интерес к данной теме во многом обусловлен универсальностью и широтой применения понятия финансовых рынков как в правовых исследованиях, так и при экономическом анализе глобальной финансовой системы. Однако в отечественной теории международного финансового права юридические аспекты этого понятия изучены недостаточно. Практика его применения связана с обозначением сферы регулирования, тогда как установление содержания этого понятия предполагает сравнительно-правовое исследование теоретических концепций и подходов. Изучение финансовых рынков охватывает широкий спектр проблем национального и международного права. При этом в российском законодательстве понятие финансовых рынков строго не определено и связывается с отдельной отраслью финансового регулирования: с банковским, валютным регулированием. В рамках международно-правового регулирования понятие финансовых рынков играет ключевую роль в стратегическом развитии финансовых отношений на государственном и межгосударственном уровнях. В статье анализ регулирования международных финансовых рынков сфокусирован на вопросах исполнения государствами взятых на себя обязательств посредством следования нормам, принципам и правилам в целях обеспечения стабильности финансовых отношений.

Международные организации и межрегиональные связи во внешней стратегии ЕС: достижения и проблемы

2025-09-08T23:12:46+03:00

Взаимодействие с международными межправительственными организациями (далее — ММПО) и развитие межрегиональных связей — ключевой компонент внешней политики Европейского союза (далее — ЕС, Евросоюз, Союз), направленной на подчинение внешних ресурсов интересам его стратегической автономии. Реализуя эту задачу, ЕС стремится воздействовать на формируемые международными организациями международно-правовые режимы (далее — МПР), которые подлежат имплементации в национальные правовые системы государств. Чем выше степень «встроенности» правовых норм и стандартов ЕС в МПР, тем легче проходит дальнейшее продвижение экономических и политических интересов Союза за пределами его непосредственной юрисдикции. Однако гибридная правовая природа ЕС, его вторичная, производная от суверенных государств правосубъектность создали ситуацию «правового рассогласования» с уставными положениями большинства ММПО, которые, как правило, ограничивают круг полноправных участников своей деятельности суверенными государствами. Возрастающее соперничество крупных держав отмечено глубокой эрозией глобальных механизмов межгосударственного взаимодействия и норм международного права. Асимметричные глобальные взаимозависимости, долгое время скреплявшие структуру мировых производственно-технологических цепочек, трансформировались в инструмент «отключения» соперников от глобальных сетевых структур, побуждая всех участников к поиску путей сдерживания дальнейшей деградации сложившихся механизмов. Международные экспертные сообщества заняты поиском резервных имманентно присущих международному праву возможностей удержания в функциональном состоянии системы коллективной безопасности и недопущения ее взрывного нормативного реструктурирования. Задействуя инструменты междисциплинарного политического и формально-правового анализа, автор рассматривает как положительный опыт использования Евросоюзом межрегиональных связей, так и его ошибки и промахи. Исследование новых торгово-экономических, экологических, технологических и иных барьеров, с которыми сталкивается ЕС, в том числе на фоне турбулентных взаимоотношений между государствами — членами НАТО, обусловливают актуальность настоящей статьи в контексте исследований функционирования интеграционных объединений с участием России и ее ближайших союзников (ЕАЭС, ШОС, ОДКБ, БРИКС+ и др.).

Дух реформы системы урегулирования споров между инвесторами и государствами: наблюдения и прогнозы

2025-09-08T23:11:29+03:00

Тезисы выступления на сателлитном мероприятии «Поиск баланса в инвестиционных договорах: влияние новых механизмов, предложенных реформой системы УСИГ», проведенном Центром международных и сравнительно-правовых исследований в рамках Российского международного арбитражного конгресса (RIAC) 15 мая 2025 года